Заговор - Страница 104

104

— Киота! — в последней отчаянной попытке обратилась ко мне Ольфия. — Прошу, останься! Я очень, очень хочу познакомиться с тобой получше. Всего неделю побудь здесь. Неужели это так сложно для тебя?

Я невольно замедлила шаг, пораженная искренним отчаянием, прозвучавшим в голосе бабушки. Но Вашарий предусмотрительно подхватил меня за талию, не давая наделать ошибок.

— Даже не думай! — одними губами шепнул он. — Киота, я не знаю, что происходит в твоем семействе, но я тебя в этом доме не оставлю. И не проси!

— Да я так… — смущенно забормотала я. — Просто…

— Всего наилучшего! — громко пожелал приятель, заглушая мои жалкие оправдания. — Были очень рады с вами познакомиться.

— Спасибо за гостеприимство! — послушно повторила я, уже балансируя на пороге и готовясь выскользнуть в спасительный коридор.

Но неожиданно мой взгляд упал на того старичка, который весь ужин сидел рядом со мной, и я поперхнулась. Потому как его фигура предательски зарябила, и вдруг он исчез. Взял — и просто растворился в воздухе, будто привиделся мне!

Вашарий не видел этого фокуса, но, должно быть, заметил нечто непонятное краем глаза, потому как притворная улыбка моментально слетела с его губ и он буквально насильно вытолкнул меня из комнаты. Крепко схватил за руку, до синяков сжав ее, и вихрем пронесся по длинному, плохо освещенному коридору. Только на крыльце приятель позволил себе остановиться и перевести дух.

— Больно! — запоздало возмутилась я, выдралась из его хватки и с недовольной гримасой принялась растирать покрасневшее запястье. — Чуть кости мне не переломал!

— Прости, — машинально ответил Вашарий, продолжая с каким-то странным выражением на лице смотреть на закрывшуюся дверь, будто видел, что творилось в доме после нашего ухода. Неожиданно вздрогнул и ощутимо подтолкнул меня в спину. — Знаешь, Киота, давай-ка дуй в повозку. Не нравится мне здесь.

Я вполне разделяла его беспокойство. Дом грозно возвышался над нами, словно готовый в любой момент обрушиться, погребая нас под обломками. По коже гуляли колючие мурашки ужаса. Поэтому я кубарем слетела с крыльца и рванула к повозке с такой скоростью, что подняла пыль. Впрочем, Вашарий не отставал от меня. Мы хлопнули дверцами одновременно, и сразу же приятель рванул на себя рычаг управления, заставив огненного духа где-то под нами взвыть от резкого пробуждения.

Наверное, если бы ворота оказались запертыми — приятель вышиб бы их не задумываясь. И это наверняка осознавали хозяева поместья, которые решили не рисковать. Когда мы подъехали к последней преграде между нами и свободой, дорога была уже открыта. Огненный дух послушно дохнул черными клубами сажи, и повозка ощутимо набрала ход.

Вашарий никогда еще не вел настолько быстро. Конечно, до Дольшера ему все равно было далеко, но деревья мелькали за окном с угрожающей скоростью. Однако я не возражала. Впервые в жизни мне хотелось взмолиться — быстрее, еще быстрее! Словно мы только что вырвались из пасти голодного чудовища, которое теперь несется по пятам, желая отомстить за неудачу.

— Дела-а, — наконец, когда нас отделяло от поместья рода Дайчер достаточное расстояние, неуклонно возрастающее, протянул Вашарий и плавно сбавил ход.

— Ты видел это? — возбужденно зашептала я. — Старик, который сидел рядом со мной во время ужина. Мой двоюродный дедушка со стороны Ольфии. Он просто исчез! Но, если он призрак, почему ни я, ни ты ничего не почувствовали?

— Ты увидела, как этот старикашка исчез? — удивленно переспросил Вашарий. — Мне повезло меньше. Я имел несчастье наблюдать, как эта симпатичная блондиночка, которая весь вечер терлась своим коленом об мое, сдернула с головы свои светлые волосы, проверила прическу — не выбился ли лишний волос — и вернула скальп на место.

— Ого! — уважительно воскликнула я, впечатленная испытанием, через которое прошел приятель. Помолчала немного и осторожно поинтересовалась: — Как думаешь, вся моя родня, присутствующая на ужине, — мертвецы, натянувшие маски живых? Но как такое возможно?

— Ольфия и Генрих точно живые, — отмахнулся от моего предположения Вашарий. — Не забывай, что при вашей первой встрече у тебя на шее был могущественный артефакт, способный развеять любую магию. Да, жаль, что я не догадался одолжить тебе его и на сегодняшний вечер. Но кто же мог предположить, что мы вляпаемся в такое!

— Не понимаю! — Я всплеснула руками. — Ничего не понимаю! Что это было? И почему Ольфия и Генрих так хотели, чтобы я осталась? И что мне подмешали в вино?

— Не знаю, Киота, — процедил Вашарий, не отрывая напряженного взгляда от дороги. — Я сам чудом заметил, как Генрих колдует над бутылкой, слишком настойчиво в тот момент ко мне прижималась эта блондиночка. Жаль, что не удалось прихватить бокал на экспертизу, так что остается только гадать. Что же насчет твоей семьи… По-моему, запахло некромантом. Весьма и весьма могущественным, раз я не почувствовал дурного с самого начала ужина. Впрочем, возможно, виной всему то, что мой запас сил сейчас далек от полного. Поэтому я и поспешил сбежать. Но в любом случае — не люблю дел, связанных с мертвецами. Если я и рискну вернуться в этот дом, то только в сопровождении множества магов.

— А ты рискнешь? — спросила я. — Вашарий, если да, то я хочу участвовать! Как-никак это моя семья. И мне показалось, происходящее имеет непосредственное отношение ко мне. Иначе с чего вдруг Ольфия так отчаянно пыталась оставить меня на неделю у себя?

— Хороший вопрос, — пробурчал себе под нос Вашарий. — И почему именно на неделю? Семь дней во многих ритуалах некромантии — магический период.

104